НЕДОСКАЗАННАЯ О РИКОШЕТЕ...
- От Oleg Muntian
- Другие вопросы
- 3 Ответы
Уважаемые музыканты, профессионалы и любители!
Публикую здесь этот материал для того, чтобы правда о создании такого бриллианта как "рикошет", увидела свет и дошла до широкого круга музыкантов. Липс предусмотрительно нигде не называет себя автором "рикошета". Кто же автор "рикошета" и причём здесь Липс?
...Первым, с кем я познакомился в общежитии, был худощавый парнишка, как оказалось, баянист, только что перешедший на второй курс. Произошло это в общежитии ГМПИ на кухне второго этажа, где я, за несколько дней до экзамена по специальности, работал над «Карнавалом» Р.Шумана. Не прерывая занятия, я услышал, как открылась дверь, он тихо вошёл, стал возле стены и в таком положении неподвижно стоял более часа, пока я не сделал небольшой перерыв. Задав мне обычные в таких ситуациях вопросы, он сказал, что с такой программой я обязательно поступлю в аспирантуру. Позднее, когда я был зачислен в аспирантуру, меня поселили в общежитии в соседней с ним комнате. Это был Фридрих Липс, которого студенты звали просто - Федей. Мы стали часто общаться, и вскоре выяснилось, что у нас много общих взглядов на актуальные темы исполнительства на баяне (далее я буду использовать слово «аккордеон» в отношении и кнопочного, и клавишного инструмента, как это принято во всём мире). Помимо этого мои юные коллеги, прослышав о моём ладогармоническом слухе, стали обращаться ко мне с просьбой проверить точность прочтения ими нотного текста произведений своих программ по специальности, и прониклись ко мне уважением...
Кухня 2-го этажа была своего рода клубом по интересам, где можно было услышать новости обо всём и про всех. Среди студентов-гнесинцев бесспорно выделялись Юрий Вострелов и Александр Скляров, вскоре ставшие победителями престижных конкурсов... Талант первого подкреплялся ярко выраженным аналитическим подходом к исполняемой им программе. Второй же покорял эмоционально богатой художественно-исполнительской палитрой. О Липсе чаще говорили, что он берёт лишь «протиранием штанов». Но я всегда считал, что усидчивость - это одно из лучших качеств музыканта-исполнителя. Поэтому дипломатично возразил, что почётное звание «гнесинец» уже само по себе говорит о соответствии студента уровню данного вуза. Любой из них обеспечен всем необходимым для творческого роста с надеждой на успех, если он, помимо всего прочего, обладает ещё такими качествами как собранность и трудолюбие, которыми, несомненно, обладал Липс. Увы, позднее я не раз вспоминал этот кухонный диспут, обнаруживая у моего юного друга признаки вышеупомянутого карьеризма…
«FESTINA LENTE»
Кай Юлий Цезарь
Однажды, где-то в ноябре 1970-71 учебного года (если не ошибаюсь по прошествии полувека) Ю.И.Казаков устроил для студентов и педагогов Гнесинки творческую встречу с дуэтом аккордеонистов «из США». Как оказалось позже, один из них был финн Вейкко Ахвенайнен, а другой - итальянец Джон Молинари. Народу в 90-м классе собралось в тот день немного. Репертуар заморских музыкантов состоял, в основном, из небольших пьес лёгкого жанра. Один из наших гостей играл на кнопочном аккордеоне, другой - на клавишном. Я обратил внимание на какие-то странные лязгающие звуки, спонтанно возникающие у клавишника. Расходясь по своим делам, студенты оживлённо обсуждали репертуар «американцев», но никто не придал значения этой мелочи. Лишь один, на бегу, нетерпеливо отмахнулся: «Пустяки!.. Огрехи в технике!..» И верно - в этих ударах не было ни чёткой организации, ни ясной логики, ни художественной необходимости. Более того - при любых допусках эти шлепки не вписывались в сетку регулярно-акцентного метра, что ставило их вообще вне закона... А нельзя ли, - подумалось мне, - с помощью этих ударов исполнить ритмически устойчивые фигуры, - например, четырёхдольники?
...Проверив свой проект на инструменте и убедившись в правильности выбранной мной последовательности движений левой руки, я тут же сообщил товарищам по общежитию о моём открытии и показал им новый меховой приём на инструменте. Но мне захотелось поделиться своим изобретением и с Липсом. Я вошёл к нему, рассказал о концерте «американских» музыкантов. Он живо заинтересовался моим рассказом. Когда же я взял в руки его аккордеон и продемонстрировал ему свою новинку, он стал нетерпеливо отбирать у меня свой инструмент, нервно срывая ремни с моих плеч (чего, при его уважении ко мне, раньше себе не позволил бы). Но, стремясь сразу повторить вслед за мной этот приём, он всякий раз терпел фиаско... И неудивительно!
Дело в том, что искомый четырёхдольник - это стремительная комбинация из четырёх разнонаправленных движений левой руки... В своё время нас учили, что все новые технические элементы надо осваивать в медленном темпе, а потом постепенно ускорять его до требуемого. Это означало, что и в нашем случае нужно подчиниться этому правилу, а остальное доверить нашему исполнительскому аппарату...
Я снова взял инструмент и сыграл будущий «рикошет» сначала в медленном, а потом в среднем темпе. А затем попробовал сыграть целую цепочку таких четырёхдольников, и у меня всё получилось! Легко и свободно!.. Инструмент снова перекочевал в руки Липса.
В этот момент к нам заглянули мои товарищи по комнате:
- Чем это вы тут занимаетесь, что аккордеон ревёт у вас аки бык хрюкающий? У нас картошка стынет на столе!
И мы вернулись в нашу комнату в прекрасном настроении. А Липс еще долго корпел за стеной над освоением нового приема.
Медленный темп в начале освоения любого технического приёма помогает освоить все штатные движения. Именно мой показ в медленном темпе дал возможность Липсу рассмотреть крупным планом все подробности исполнения рикошета. Так в этот день родилась в живом звучании принципиально новая техника игры мехом на аккордеоне. Могу добавить, что этот «брильянт» не только украсил ряд прекрасных переложений, но и органично вписался в новые, оригинальные сочинения современных композиторов для аккордеона...
Сделать доброе дело другому - это одно из нормальных человеческих побуждений. Испытанную мной в тот вечер радость поймёт каждый, кому хоть раз удавалось воплотить в реальность проект с высоким рейтингом. Не меньшую радость я испытывал, открыв своему младшему коллеге секрет принципиально новой техники владения мехом, которая, кстати, как нельзя лучше пригодилась ему в его дальнейшей исполнительской карьере.
Буквально на следующий день я обнаружил, что от мехового четырёхдольника легко «отпочковывается» трёхдольник. Для этого было достаточно сократить его на одно, последнее движение, - разжим меха, сжим и удар в верхнюю часть корпуса. Возможны и другие варианты, - с добавлением ударов мехом, - но это уже отдельная тема... И всё же, самым востребованным и самым эффектным в этом семействе по-прежнему остаётся её лидер, мой первенец - меховой четырёхдольник. Подчёркиваю - четырёхдольник, а не квартоль, как написал потом один титулованный товарищ.
В своих выступлениях на семинарах, мастер-классах, творческих встречах, на курсах повышения квалификации и т.д. я сразу начал показывать эту новинку. При этом я всегда подчёркивал не только специфику нового приёма, но и важность плавного перехода от медленного темпа к быстрому в начальной стадии его освоения... Советую периодически повторять этот тренинг всем аккордеонистам, - даже тем, кому уже удалось воспроизвести его сразу в подвижном темпе.
Несколько слов о возникновении названия рикошет.
Четырёхдольный рикошет в музыке - условное название кратного расщепления длительности звука (созвучия) на равновеликие составляющие.
Вслед за рождением этого мехового приёма у меня появилась и версия его названия: карамболь. Это название звучит элегантно, изящно и легко. Однако волей случая его заменило другое, более энергичное и напористое название - рикошет. А было это так. Вскоре после того памятного московского вечера я приехал в Киев на апробацию моей диссертации, посвящённой специфике исполнения молдавской народной музыки на аккордеоне.
Моим научным руководителем был профессор, Народный артист Украины Н.И.Ризоль.
Руководителем-консультантом - доктор искусствоведения, профессор Б.Я.Котляров
(см. Музыкальный энциклопедический словарь, том 6).
Внештатным консультантом - профессор, композитор И.А.Яшкевич.
В ходе обсуждения рабочего варианта моей диссертации заведующий кафедрой народных инструментов Киевской консерватории, кандидат искусствоведения, профессор Н.Т.Лысенко отметил:
- Представленная сегодня информация о ладогармоническом строе, метроритме, мелизмах и технологии их исполнения с иллюстрацией на инструменте, стала для нас интересным познавательным событием. А новый меховой приём - это ценная находка для музыкантов!
Профессор Н.И.Ризоль, обращаясь к собравшимся, сказал:
- Мы знаем Олега Митрофановича как эрудированного музыканта и опытного специалиста, прекрасного аккордеониста и талантливого композитора. Но сегодня он предстал перед нами в своей новой ипостаси - как компетентный теоретик, вдумчивый исследователь, опытный лектор и чрезвычайно интересный собеседник. По поводу показанного им сегодня четырёхдольника могу сказать, что этот новый эффектный способ владения мехом является достижением высшей пробы, обладающим, к тому же, высокими художественно-выразительными достоинствами. Единственное, что я хочу пожелать нашему уважаемому коллеге, - придумать этому оригинальному приёму компактное, ёмкое, но более яркое название.
Профессор И.А.Яшкевич, добродушно улыбаясь, тут же добавил:
- Браво! А я бы назвал его просто рикошетом!..
Возражений не последовало...
С полной версией рекомендую ознакомиться на моей странице. О.М.Мунтян.
o.m.muntian.tilda.ws
Публикую здесь этот материал для того, чтобы правда о создании такого бриллианта как "рикошет", увидела свет и дошла до широкого круга музыкантов. Липс предусмотрительно нигде не называет себя автором "рикошета". Кто же автор "рикошета" и причём здесь Липс?
...Первым, с кем я познакомился в общежитии, был худощавый парнишка, как оказалось, баянист, только что перешедший на второй курс. Произошло это в общежитии ГМПИ на кухне второго этажа, где я, за несколько дней до экзамена по специальности, работал над «Карнавалом» Р.Шумана. Не прерывая занятия, я услышал, как открылась дверь, он тихо вошёл, стал возле стены и в таком положении неподвижно стоял более часа, пока я не сделал небольшой перерыв. Задав мне обычные в таких ситуациях вопросы, он сказал, что с такой программой я обязательно поступлю в аспирантуру. Позднее, когда я был зачислен в аспирантуру, меня поселили в общежитии в соседней с ним комнате. Это был Фридрих Липс, которого студенты звали просто - Федей. Мы стали часто общаться, и вскоре выяснилось, что у нас много общих взглядов на актуальные темы исполнительства на баяне (далее я буду использовать слово «аккордеон» в отношении и кнопочного, и клавишного инструмента, как это принято во всём мире). Помимо этого мои юные коллеги, прослышав о моём ладогармоническом слухе, стали обращаться ко мне с просьбой проверить точность прочтения ими нотного текста произведений своих программ по специальности, и прониклись ко мне уважением...
Кухня 2-го этажа была своего рода клубом по интересам, где можно было услышать новости обо всём и про всех. Среди студентов-гнесинцев бесспорно выделялись Юрий Вострелов и Александр Скляров, вскоре ставшие победителями престижных конкурсов... Талант первого подкреплялся ярко выраженным аналитическим подходом к исполняемой им программе. Второй же покорял эмоционально богатой художественно-исполнительской палитрой. О Липсе чаще говорили, что он берёт лишь «протиранием штанов». Но я всегда считал, что усидчивость - это одно из лучших качеств музыканта-исполнителя. Поэтому дипломатично возразил, что почётное звание «гнесинец» уже само по себе говорит о соответствии студента уровню данного вуза. Любой из них обеспечен всем необходимым для творческого роста с надеждой на успех, если он, помимо всего прочего, обладает ещё такими качествами как собранность и трудолюбие, которыми, несомненно, обладал Липс. Увы, позднее я не раз вспоминал этот кухонный диспут, обнаруживая у моего юного друга признаки вышеупомянутого карьеризма…
«FESTINA LENTE»
Кай Юлий Цезарь
Однажды, где-то в ноябре 1970-71 учебного года (если не ошибаюсь по прошествии полувека) Ю.И.Казаков устроил для студентов и педагогов Гнесинки творческую встречу с дуэтом аккордеонистов «из США». Как оказалось позже, один из них был финн Вейкко Ахвенайнен, а другой - итальянец Джон Молинари. Народу в 90-м классе собралось в тот день немного. Репертуар заморских музыкантов состоял, в основном, из небольших пьес лёгкого жанра. Один из наших гостей играл на кнопочном аккордеоне, другой - на клавишном. Я обратил внимание на какие-то странные лязгающие звуки, спонтанно возникающие у клавишника. Расходясь по своим делам, студенты оживлённо обсуждали репертуар «американцев», но никто не придал значения этой мелочи. Лишь один, на бегу, нетерпеливо отмахнулся: «Пустяки!.. Огрехи в технике!..» И верно - в этих ударах не было ни чёткой организации, ни ясной логики, ни художественной необходимости. Более того - при любых допусках эти шлепки не вписывались в сетку регулярно-акцентного метра, что ставило их вообще вне закона... А нельзя ли, - подумалось мне, - с помощью этих ударов исполнить ритмически устойчивые фигуры, - например, четырёхдольники?
...Проверив свой проект на инструменте и убедившись в правильности выбранной мной последовательности движений левой руки, я тут же сообщил товарищам по общежитию о моём открытии и показал им новый меховой приём на инструменте. Но мне захотелось поделиться своим изобретением и с Липсом. Я вошёл к нему, рассказал о концерте «американских» музыкантов. Он живо заинтересовался моим рассказом. Когда же я взял в руки его аккордеон и продемонстрировал ему свою новинку, он стал нетерпеливо отбирать у меня свой инструмент, нервно срывая ремни с моих плеч (чего, при его уважении ко мне, раньше себе не позволил бы). Но, стремясь сразу повторить вслед за мной этот приём, он всякий раз терпел фиаско... И неудивительно!
Дело в том, что искомый четырёхдольник - это стремительная комбинация из четырёх разнонаправленных движений левой руки... В своё время нас учили, что все новые технические элементы надо осваивать в медленном темпе, а потом постепенно ускорять его до требуемого. Это означало, что и в нашем случае нужно подчиниться этому правилу, а остальное доверить нашему исполнительскому аппарату...
Я снова взял инструмент и сыграл будущий «рикошет» сначала в медленном, а потом в среднем темпе. А затем попробовал сыграть целую цепочку таких четырёхдольников, и у меня всё получилось! Легко и свободно!.. Инструмент снова перекочевал в руки Липса.
В этот момент к нам заглянули мои товарищи по комнате:
- Чем это вы тут занимаетесь, что аккордеон ревёт у вас аки бык хрюкающий? У нас картошка стынет на столе!
И мы вернулись в нашу комнату в прекрасном настроении. А Липс еще долго корпел за стеной над освоением нового приема.
Медленный темп в начале освоения любого технического приёма помогает освоить все штатные движения. Именно мой показ в медленном темпе дал возможность Липсу рассмотреть крупным планом все подробности исполнения рикошета. Так в этот день родилась в живом звучании принципиально новая техника игры мехом на аккордеоне. Могу добавить, что этот «брильянт» не только украсил ряд прекрасных переложений, но и органично вписался в новые, оригинальные сочинения современных композиторов для аккордеона...
Сделать доброе дело другому - это одно из нормальных человеческих побуждений. Испытанную мной в тот вечер радость поймёт каждый, кому хоть раз удавалось воплотить в реальность проект с высоким рейтингом. Не меньшую радость я испытывал, открыв своему младшему коллеге секрет принципиально новой техники владения мехом, которая, кстати, как нельзя лучше пригодилась ему в его дальнейшей исполнительской карьере.
Буквально на следующий день я обнаружил, что от мехового четырёхдольника легко «отпочковывается» трёхдольник. Для этого было достаточно сократить его на одно, последнее движение, - разжим меха, сжим и удар в верхнюю часть корпуса. Возможны и другие варианты, - с добавлением ударов мехом, - но это уже отдельная тема... И всё же, самым востребованным и самым эффектным в этом семействе по-прежнему остаётся её лидер, мой первенец - меховой четырёхдольник. Подчёркиваю - четырёхдольник, а не квартоль, как написал потом один титулованный товарищ.
В своих выступлениях на семинарах, мастер-классах, творческих встречах, на курсах повышения квалификации и т.д. я сразу начал показывать эту новинку. При этом я всегда подчёркивал не только специфику нового приёма, но и важность плавного перехода от медленного темпа к быстрому в начальной стадии его освоения... Советую периодически повторять этот тренинг всем аккордеонистам, - даже тем, кому уже удалось воспроизвести его сразу в подвижном темпе.
Несколько слов о возникновении названия рикошет.
Четырёхдольный рикошет в музыке - условное название кратного расщепления длительности звука (созвучия) на равновеликие составляющие.
Вслед за рождением этого мехового приёма у меня появилась и версия его названия: карамболь. Это название звучит элегантно, изящно и легко. Однако волей случая его заменило другое, более энергичное и напористое название - рикошет. А было это так. Вскоре после того памятного московского вечера я приехал в Киев на апробацию моей диссертации, посвящённой специфике исполнения молдавской народной музыки на аккордеоне.
Моим научным руководителем был профессор, Народный артист Украины Н.И.Ризоль.
Руководителем-консультантом - доктор искусствоведения, профессор Б.Я.Котляров
(см. Музыкальный энциклопедический словарь, том 6).
Внештатным консультантом - профессор, композитор И.А.Яшкевич.
В ходе обсуждения рабочего варианта моей диссертации заведующий кафедрой народных инструментов Киевской консерватории, кандидат искусствоведения, профессор Н.Т.Лысенко отметил:
- Представленная сегодня информация о ладогармоническом строе, метроритме, мелизмах и технологии их исполнения с иллюстрацией на инструменте, стала для нас интересным познавательным событием. А новый меховой приём - это ценная находка для музыкантов!
Профессор Н.И.Ризоль, обращаясь к собравшимся, сказал:
- Мы знаем Олега Митрофановича как эрудированного музыканта и опытного специалиста, прекрасного аккордеониста и талантливого композитора. Но сегодня он предстал перед нами в своей новой ипостаси - как компетентный теоретик, вдумчивый исследователь, опытный лектор и чрезвычайно интересный собеседник. По поводу показанного им сегодня четырёхдольника могу сказать, что этот новый эффектный способ владения мехом является достижением высшей пробы, обладающим, к тому же, высокими художественно-выразительными достоинствами. Единственное, что я хочу пожелать нашему уважаемому коллеге, - придумать этому оригинальному приёму компактное, ёмкое, но более яркое название.
Профессор И.А.Яшкевич, добродушно улыбаясь, тут же добавил:
- Браво! А я бы назвал его просто рикошетом!..
Возражений не последовало...
С полной версией рекомендую ознакомиться на моей странице. О.М.Мунтян.
О.М. Мунтян. Хождение по Му...
Воспоминания автора, созданные на основе записей из блокнота. Недосказанное в истории появления приема "рикошет" на баяне.
o.m.muntian.tilda.ws
-
Вопрос
Ищу ноты A. Piazzolla - Cafe 1930 - для аккордеона (баяна) и скрипки.
- От Ника Галкина
- Поиск нот
- 0 Ответы
